Надежда Венедиктова
Мы с Ларисой Михайлиди учились в параллельных классах и окончили 14-ю школу, хорошо помню ее пышную светловолосую головку на выпускном вечере. В советское время, когда Абхазия была, на мой взгляд, перенаселена, мы мало пересекались, но после развала СССР и грузино-абхазской войны она, как и многие другие женщины, стала для меня образцом стойкости и выживания.
В советский период она окончила физмат АГУ по специальности «Радиофизика» и в конце 80-х работала инженером в одном из секретных отделов СФТИ, оформляя документацию на источники питания для геостационарных спутников Земли. Вышла замуж, родила сына, и, разумеется, думала, что бурная судьба ее предков – это все дела прошлых времен, а ее жизнь будет катиться по накатанной.
Дед ее Федор Михайлиди приехал из Афин во Владивосток в начале ХХ века и обзавелся кондитерской. Однажды туда за пирожными пришла девушка с сестрой, а вечером Федор заявился к ее родителям и посватался. В 23 году у них родился сын, но спокойной жизни уже не было – после того, как революционные граждане национализировали их имущество второй раз, оставив лишь табуретку и стол, дед решил, что надо возвращаться на родину. После долгих мытарств они добрались до Сухума и на остатки спрятанных денег сняли комнатенку на втором этаже здания, в котором позже разместился Абхазский научно-исследовательский институт истории, языка и литературы имени Д.И. Гулиа.
Постепенно заработали на маленький домик на Турбазе и остались здесь. Будущий отец Ларисы ушел отсюда на фронт, и поэтому в 1949, когда из Абхазии выселяли греков, его, мать и двух незамужних сестер не тронули как семью фронтовика.
Еще будучи военным, он познакомился в Гудауте с будущей женой, приехавшей из Ленинграда с экспедицией топографов. Вернувшись из эвакуации в Новосибирск, где она сдавала кровь для фронта и стала почетным донором, девушка обнаружила, что их ленинградская квартира занята другими людьми. Жить было негде, и экспедиция в далекую солнечную Абхазию стала выходом. Здесь же в Гудауте они поженились, и родилась дочь Лариса, в переводе с греческого «приятная», а с латыни «чайка».
Демобилизовавшись в 1956 году, отец устроился работать в Сухумский физтех и дорос до старшего мастера слесарно-сборочного участка. Когда и дочь занялась на том же предприятии серьезной работой, они шутили дома, что положено начало династии Михайлиди в физтехе. Им дали двухкомнатную квартиру в новом доме, впереди светила безоблачная стабильная жизнь.
Но развал СССР и грузино-абхазская война показали, что история припасла для нас всех немало разнообразных сюрпризов.
Двадцать лет интересной работы в секретном отделе канули на дно памяти, оставив навык систематизации, который медленно адаптировался к новым условиям. На руках у Ларисы оказался 6-летний сын и родители-пенсионеры, а зарплаты на синопской телефонке не хватало даже на самое необходимое. Тогда в компании с соседками-подругами она начала ходить по брошенным садам и огородам, собирая то, что оставалось после более оборотистых граждан – мелкую хурму и мандарины. Первым товарным достижением была продажа кучки собранных корольков, а вырученных денег хватило на 2 кг картошки и буханку хлеба.
Потом наступил черед папоротников и маленьких веерных пальм из Синопского ущелья, которые приходилось возить на продажу в Краснодарский край, экономя каждую копейку. Она хваталась за любую подработку, постепенно накапливая опыт жизни в экстремальных условиях. Одиннадцать лет работала в школе на укороченном графике – понедельник, вторник, среда; в среду после обеда хватала сумку и ехала в Москву за товаром. В воскресенье возвращалась, и следующие две недели пристраивала закупленное. И так каждую неделю без перерывов. Жизнь белки в колесе продолжалась до 2009 года.
Сейчас Лариса индивидуальный предприниматель. Мелкий официальный бизнес по продаже женского белья кормит неплохо, есть автомобиль и уверенность в завтрашнем дне. Сын, окончивший экономический факультет АГУ по специальности «Бухучет», помогает ей.
Лариса сохранила чувство юмора и здравый взгляд на реальность, временами мы обмениваемся мнениями по разным поводам, и, слыша ее раскатистый смех, я в очередной раз восхищаюсь стойкостью наших современниц, не позволивших истории сломить себя! Думаю, что дед Федор, глядя с небес на ее дела, радуется, что она унаследовала его решительный характер и способность к выживанию.