Надежда Венедиктова
Попытаемся на основе здравого смысла разобраться в шумихе, поднявшейся после того, как правительство, не поставив в известность народ, начало процесс передачи в собственность Российской Федерации движимого и недвижимого имущества на территории так называемой госдачи в Пицунде. Земельные участки под этим имуществом (в общей сложности 184 гектара) и прилегающий участок акватории моря передаются в аренду на 49 лет с оплатой в размере 1 рубля в год за каждый участок. На этой же территории расположена большая часть реликтовой сосновой рощи, уникальные лечебные свойства которой получили широкую известность еще в 70-е годы прошлого века. По соглашению РФ будет иметь право собственности и на все построенные в дальнейшем здания, строения и сооружения, то есть по существу получит эту землю в полную собственность.
Напомним, что Пицунда занимает особое место в христианской истории Абхазии. Пицундский епископ Стратофил в 325 году принимал участие в Первом Вселенском соборе в Никее, на котором были приняты символы веры – не каждая христианская страна может похвастать подобным фактом. В шестом веке при Юстиниане I, когда Абхазия находилась в зоне влияния Византии, в Пицунде был построен один из первых каменных храмов на Кавказе; в Пицунде многие века находилась епископская кафедра, оказывающая глубокое влияние на всю христианскую общину Абхазии.
В позднее советское время Пицунда была превращена в курорт союзного значения, и в уже независимой Абхазии эта тенденция продолжается – строятся новые современные пансионаты и отели, и каждое лето десятки тысяч туристов неизменно приезжают сюда. В пицундском храме уже много лет проводится Международный фестиваль органной музыки с участием известных исполнителей; расширяется программа культурного отдыха. Пицунда явно набирает вес как курорт международного значения.
Создание в подобном месте военизированного подразделения с охранными ограничениями и юридическим иммунитетом в принципе кажется абсурдным решением, абсолютно не соответствующим ни здравому смыслу, ни интересам культурного и туристического имиджа Абхазии. В 22-й статье Соглашения есть строки: «Абхазская сторона не предъявляет Российской стороне претензий, касающихся возмещения ущерба, нанесенного юридическим и физическим лицам, недвижимому имуществу, природным ресурсам, культурным и историческим ценностям Абхазской стороны за действия военнослужащих при исполнении служебных обязанностей», которые просто вызывают оторопь – что это за служебные обязанности, исполнение которых настолько важнее ущерба, нанесенного твоему стратегическому партнеру?
Вся эта история подтверждает, что нельзя тайком от общества принимать такие судьбоносные решения, вызывающие откровенное недоумение, если не сказать больше. Подобные проекты обдумываются долго, проходят общественную и экологическую экспертизу и реализуются только при получении общественного согласия.
Абхазское общество приветствовало бы более гуманитарную инициативу – например, создание в этом уникальном природном месте совместного Абхазо-Российского Центра детского творчества и здоровья. На таком огромном участке гармонично соседствовали бы творческие мастерские по искусству, кино, литературе и т.д. с лечебными учреждениями для детей и подростков, в том числе с ограниченными возможностями. При умелой организации Центр быстро обрел бы мировую известность, став местом притяжения для талантливой молодежи со всего постсоветского пространства, и это работало бы на совместную репутацию обеих стран.
Сейчас это Соглашение находится на стадии подписания двумя сторонами, а потом, как и любое международное соглашение, оно должен пройти процедуру ратификации в парламенте. Будем надеяться, что высокие стороны примут более сбалансированное решение, не ставящее под общественное сомнение искренние и взаимоуважительные отношения наших стран.