Астанда Барганджия родилась в Сухуме. С 9 лет живет в Москве. С 2003 по 2009 год училась в РГМУ. По профессии врач, хирург. В 2016 году защитила кандидатскую диссертацию по хирургии. С 2017 года организатор образовательного проекта для врачей «Школа Тромбоза» и многих других проектов и конференций для врачей.

Астанда, почему Вы выбрали медицину?

- Мой отец любит говаривать: «В этом доме слишком много врачей на один квадратный метр!» И это правда. Практически все женщины и с маминой и с папиной стороны - врачи. Поэтому шансов пройти мимо медицины, гордо выпрямив спину, у меня не было. В 9 лет я выдала своё решение стать врачом. Так и произошло. Я стала общим хирургом.

Что Вам дало обучение в Российскиом национальном исследовательском медицинском университете имени Н.И. Пирогова?

- Даже и не перечислить всего. Друзей, связи, четкое понимание - если ты закончил мединститут - ты супермен, ты можешь всё! Любовь к человеку, восхищение - как же нас классно придумала природа. Любовь к познанию, интерес ко всему. Мы на занятиях с младших курсов и до конца обучения изучали по уровням нашу жизнь. От процессов на внутренней мембране митохондрий до культурологии, астрономии. Так многосторонне подавалась нам жизнь. И вот я искала себя. В какую специальность податься? Где я смогу и где мне нравится быть, на каком уровне? На уровне биохимических процессов, изучать физиологию, на уровне клеток, изучать органы или лечить, познавать психику? Где мое место? Это очень заразительно. И нереально интересно!

А что больше всего запомнилось из студентческих лет?

- Я помню все! Это ж самые экстремальные годы!  Когда и училась, и дежурила в хирургии и работала медсестрой в реанимации. Раскладывала в ногах пациента, за которым надо было тщательно следить, тетрадки и учебники и учила к утренней паре тему. Когда первый раз зашли в анатомичку! Все трупы нам казались негроидной расы. Мы тогда не подозревали, что плавание в формалине так дубит кожу. И с каким трепетом подходили к ним, с дрожащей рукой, в которой сжимали первый в жизни анатомический скальпель или пинцет. 

Вы по профессии флеболог, кандидат медицинских наук, преподаёте на кафедре, что Вы думаете о настоящем медицины и каким видите ее будущее?

- Я по профессии общий хирург. Флебология - это узкое и изящное направление, которое мне очень по душе. Если без конкретики в локации и глобально, то настоящее медицины мне кажется прекрасным! Она развивается, где-то упрощается, где-то усложняется, движется, прогрессирует! Дух захватывает, когда читаешь новые публикации по исследованиям, какие высокотехнологичные операции проводятся, как много нового ежедневно появляется в медицинском информационном поле, как просто теперь поехать к наикрутейшему профессору и поучиться у него или задать вопросы, как врачебное сообщество открыто к диалогу и обмену опытом! Медицина сейчас для меня, как молодая планета: бурлит, кипит, сдвигает тектонические плиты, штормит. Глобально - все, что происходит сейчас, меня восхищает!

 Будущее... мне повезло! я вижу будущее медицины три раза в неделю. На своих занятиях. И мне иногда тревожно, но чаще хорошо.

Есть среди моих студентов жемчужинки, у них даже взгляд другой. Они целеустремленные, они не читают учебников, они читают UpToDate, они блестяще знают английский, они мечтают, у них нет четкого понимания, какую специальность они выберут, но есть четкое понимание, что они на своём месте. Они классно начинают мыслить клинически. Они не боятся фантазировать, они не позволяют себе приходить на пару не готовыми, не позволяют себе не задать вопроса. Они даже сами делают презентации по заинтересовавшему их аспекту в теме и делятся со своими однокашниками и мной найденной информацией! Глядя на такое наше будущее, я спокойна.

Какие профессии в медицине будут востребованы? К чему стоит готовиться врачам?

- Нет в медицине ненужной специальности. Все они актуальны. Вот, например, фтизиатры. Ещё лет 30 назад туберкулёз считался практически решённой проблемой, и в эту специальность врачебная молодежь не особо стремилась. Соответственно, и развития направления особого не происходило. Но, на сегодня, ситуация не такая уж и классная. Помимо распространения классических легочных форм, стали появляться внелегочные формы: абдоминальный, урогенитальный, костный туберкулёз. И информации об этих формах мало, а специалистов, которые ими занимаются, ещё меньше. Они штучные, единичные, уникальные врачебные экземпляры.

 Не умеют сегодняшние хирурги лечить туберкулезный перитонит (воспаление брюшины), не учили нас, потому что «не надо»... было. А если покопаться в литературе, то самая актуальная информация из 40-х годов прошлого века есть в распоряжении. И надо этот пробел срочно восполнять. Поэтому, я верю, что нет ненужной специальности, которая естественным путём умрет в медицине. И все специальности, пока мы не эволюционировали в принципиально новые тела, актуальны.

Вы организовываете конференции для врачей, есть ли ещё проекты, над которыми Вы трудитесь?

- Да, три года, как я занялась организацией конференций. Оставила клиническую деятельность и переключилась. И счастлива. Я свободна. Мне не надо в 4 утра подрываться, чтобы оперировать экстренного больного, я много путешествую (бабушка Зоя мне говорила: «Зачем? Зачем ты пошла в хирургию? Посмотри на меня! Мне нечего вспомнить! Я нигде не была! Я всю свою жизнь видела только кафель в операционной». Проектов много. Самый первый и большой проект - «Школа Тромбоза», затем много мастер-классов и конференций по флебологии, фтизиатрии, сейчас начинаем работать с кардиологами и неврологами.

Но есть у меня мечта провести международное благотворительное мероприятие у нас, в Абхазии. Я всем родственникам и друзьям прожужжала уши об этом! И знаю, что они будут закатывать глаза, читая это. Идея такая: привезти самых мощных, самых уникальных, самых талантливых флебологов со всего мира - из Америки, Англии, Италии, Португалии, Польши, Мексики и из России. Они бесплатно в течение недели будут оперировать наших граждан - это по 7-10 операций на каждого в день. И таким образом, вылечить от варикозной болезни самыми новейшими технологиями около 500-700 человек. У этих звёзд мировой флебологии будут учиться местные доктора. Но есть пока масса административных вопросов, без решения которых проекту не воплотиться в жизнь. И на этот подготовительный этап надо много времени, сил и поддержка нашего Минздрава.

Какой аспект Вы считаете самым трудным в Вашей работе?

- Самое трудное... - это люди. Я очень люблю людей!  Не люблю кошечек-собачек, лошадей, цыплят и всех других, вызывающих умиление, животных. Я люблю людей. Но работать с людьми сложно. Тебе кажется, что ты четко и ясно объяснил, затем прописал техническое задание. Но это тебе так кажется. На деле надо ещё раз 10 повторить и столько же раз перепроверить. Тогда будет результат. И это сложно. Иногда уже хочется согласиться с тем, что получается, а не с тем, что нужно. Злишься. Как-то в такой момент мне друг сказал 4 слова, которые вернули тогда и возвращают, от случая к случаю, меня к оптимизму: «Аста, это ж люди...»

Можете назвать своё самое большое достижение в Вашей карьере?

- Пока нет. Мне кажется, ещё рано измерять достижения.

Каковы ваши ненаучные интересы?

 Моя дочь: наблюдаю ее рост, развитие и не перестаю восхищаться ею. Чтение Люблю пофилософствовать и разродиться постом в соцсети. Люблю подстраивать реальность под себя. Люблю плавать. Люблю путешествовать. Люблю общение с друзьями и родными. Все человеческое, обычное люблю.

Ваши пожелания нашим читателям…

- Мои пожелания будут такими: проявлять заботу и любовь к родным и близким, поддерживать друзей, давать руку упавшему, не отступать, не унывать, стремиться к новому, знать себя, любить себя, уметь говорить «нет» и испытывать жажду жизни.