Недавно Детский Фонд Абхазии завершил проект «Сотрудничество во имя детей», поддержанный совместной инициативой EC и ПРООН. Об итогах проекта мы беседуем с руководителем Фонда Асидой Ломия.

Какие выводы вы сделали по итогам проекта?

- Проект задумывался еще 3 года назад. Мы узнали о том, что один подросток попал в тюрьму и против него не было явных улик, но он дал признательные показания сам. И в этот момент рядом не было ни его родителей, ни адвоката. Мы присутствовали на семи судах по этому делу. Обращались в Верховный суд  и в Коллегию с ходатайством смягчить  наказание и уменьшить срок пребывания в заключении.  Мы пригласили адвоката. Еще до проекта у нас были средства, которые ДФА после благотворительных концертов подарила народная артистка Марина Шамба. 

Именно этот непростой случай вывел нас на проблему, которой наши общественные   организации не занимаются на проблемы детей, оказавшихся в конфликте с законом, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.  

О какой проблеме речь?

- В Абхазии есть такая категория населения, которая оказывается без какой-либо помощи, как правовой, так и психологической.  История этого подростка – красноречивый пример. За его спиной не было влиятельных родителей, связей, денег. И семья была настолько бедной, что не могла пригласить хорошего адвоката.

Но я веду речь о другой стороне. В виду того, что в Абхазии нет исправительно - трудовых колоний, где должна вестись работа по перевоспитанию, малолетние правонарушители содержатся в тюрьме вместе с взрослыми преступниками и вместо коррекции и получения образования, они оказываются под негативным влиянием старших, которые манипулируют ими. В результате, такие подростки, отбывающие наказание в виде лишения свободы оказываются особо незащищенными в нашей стране. Можно предположить, что неокрепшая психика подростка ломается еще быстрее, а процесс восстановления становится еще более проблематичным. Нам необходимо изменить своё отношение к детям, следуя примеру большинства развитых стран, в которых отношение к ребенку, преступившему закон - иное, его не спешат карать, а предпочитают воспитывать, считая, что рецидивист, выросший из малолетнего заключенного, в конечном счете, обойдется обществу дороже.

Мы начали интересоваться ювенальной юстицией. Выяснилось, что наши юристы, которые потом становятся адвокатами, следователями, судьями, далеко не все хорошо знакомы с этой системой. Даже слово «ювенальная» не любят. А это всего лишь правосудие для несовершеннолетних. Между прочим, у нас даже более ужесточенные законы, чем в России. И есть такие, которые нарушают права детей.

Как много у нас таких детей?

- Три года назад, когда мы только начали интересоваться, 9 подростков  находились в Дранде.   Для нашего общества – это многовато. В прошлом году до амнистии в тюрьме сидело 3 несовершеннолетних и по трем шли слушания в суде. Мы присутствовали на суде, где за решеткой сидело сразу 3 ребенка.  

Надо понимать, что в Абхазии, несовершеннолетние осужденные сидят вместе со взрослыми преступниками. Это – одно из самых больших нарушений прав ребенка. Я не утверждаю, что в тюрьме все отпетые преступники, но в любом случае, эти дети выйдут оттуда другими людьми. Как правило, они -  ресурс для криминального сообщества.

Это ли нужно  нашему обществу?

Что вы предлагаете?

- Слово «колония» режет наш слух, но все же нам необходимо исправительное учреждение с такими условиями, чтобы дети по-настоящему менялись. Второй вывод, который мы сделали в результате работы по проекту – нам необходим Центр для безнадзорных детей, или детский дом семейного типа.

Мы стали работать с детьми, которые попали на учет  в МВД – сейчас их 69 по Абхазии. Помимо этих детей, есть те, кто находится в зоне риска и могут  попасть на учет. Когда мы увидели реальную ситуацию, то поняли, что работать нужно не только с детьми, но и с их родителями.

Однажды, мать одного ребенка арестовали на 15 дней, ребенка некуда было девать и его социальные работники отвели в Реабилитационный центр для детей которые не могут ходить.  Или есть случаи, когда мать родила в тюрьме. Куда девать детей? Некуда. Нужен центр, где ребенок может находиться временно, до того, как его заберут родственники или возьмут на воспитание.

Я всегда была против создания детских домов. Против того, чтобы ребенок лишался матери, семьи, но когда мы столкнулись с тем, что есть мальчики, которые стали заикаться, или у девочки начинается приступ, когда пьяный отец бьет мать, и такие дети попадают потом в вспомогательную школу, или вообще не посещают школу, не имеют нормального ухода, заботы, так называемые асоциальные сироты,  что с ними делать?  

Как вам удалось продвинуться в этом направлении?

-  Оказывается, в  2004 году государством было принято положение по открытию приюта для безнадзорных детей. Там все расписано. Мы нашли это положение вместе с депутатом Парламента Алхасом Джинджолия. Внесли туда коррективы, этим занимался Экспертный Совет, также созданный  в течении реализации проекта, написали бюджет. Мы написали примерный проект такого приюта. Теперь собираемся  представить его правительству до принятия бюджета на следующий год.

Кроме того, с целью улучшения ситуации в данной сфере, мы провели трехдневный тренинг, с привлечением международных экспертов из Казахстана  для ознакомления  с  международными документами в области защиты прав ребенка, изучение опыта в частности, Казахстана, где в этом направлении принят ряд нормативных правовых актов,  и достигнуты существенные  успехи в судебно-правовой системе защиты прав несовершеннолетних. Мы надеемся, что все это будет способствовать повышению   осведомленности и созданию платформы для сотрудничества основных стейкхолдеров  в сфере защиты прав несовершеннолетних, попавших в трудную жизненную ситуацию, что  крайне важно  для создания предпосылок введения элементов ювенальной юстиции в Абхазии. 

Детский Фонд и сегодня продолжает заниматься этими проблемами в сотрудничестве со всеми заинтересованными лицами. Работает бесплатная общественная приемная для подростков и их семей, в которой они могут получить психологическую и правовую помощь. 

Беседовала Розита Герман