Нури Багапш, окончил географический факультет МПГУ, там же защитил кандидатскую в 2011 году. Работает старшим преподавателем кафедры географии АГУ и научным сотрудником отдела этнологии АбИГИ. 

Нури, скажите, что повлияло на Ваше решение заняться такой, скажем, не очень популярной в наше время наукой, как география?

- Географией я увлёкся, наверное, лет в 10, когда первый раз увидел политическую карту мира. Заметив мой интерес, отец купил мне Атлас мира, и с тех пор моя жизнь неразрывно связана с географией. Приходится с сожалением отмечать, что с 1990-х годов география временно потеряла свой прежний престиж и позиции. Впрочем, это общая тенденция, долгие годы определявшая отношение к науке на постсоветском пространстве в целом. 

Между тем география – это базовая, стержневая дисциплина, не владея основами которой, невозможно адекватно вписаться в современный быстро меняющийся мир. Как нельзя в наше время не уметь читать, писать и считать, так нельзя и не уметь найти на карте свою страну, свой город, не понимать, в каком климатическом поясе и в пределах какого историко-культурного макрорегиона протекает твоя жизнь.

К сожалению, в последние десятилетия игнорирование междисциплинарного дискурса породило нигилистическое отношение к географии со стороны не только далёких от науки людей, но подчас и со стороны специалистов в смежных областях знаний. К тому же на уровне обыденного сознания круг вопросов, изучаемых географическими науками, зачастую сужается и примитивизируется. А между тем, география занимается изучением в буквальном смысле всего, что происходит на нашей планете: от закономерностей климатической зональности и факторов почвообразования до особенностей развития мировой электронной промышленности и этнополитических или цивилизационных конфликтов.

 У кого Вы учились, кто ваши преподаватели?

- В 2002 году я поступил на географический факультет Московского педагогического государственного университета, который закончил в 2007 году, получив специальность «Учитель географии и английского языка». Моими преподавателями были одни из ведущих советских и российских географов: В.П. Максаковский, Э.М. Раковская, С.Н. Раковский, В.В. Добровольский, В.Я. Ром, А.А. Лобжанидзе, А.В. Чернов, Е.Л. Плисецкий, Д.Л. Лопатников, Е.В. Баранчиков, С.А. Горохов, Д.В. Заяц и многие другие. К сожалению, некоторые из них уже ушли из жизни, и я горжусь тем, что мне довелось быть их студентом.

Вы специализировались на чем-то конкретном?

- После окончания университета я поступил в аспирантуру на кафедру экономической, социальной, политической и рекреационной географии, в том же вузе, а в 2011 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Этнодемографическое развитие Абхазии: территориальный аспект».

А как Вы заинтересовались этнической демографией?

- Сначала я увлёкся географией в целом. В дальнейшем, ближе к старшим классам, я заинтересовался этнографией, а уже впоследствии мои непосредственные научные интересы стали фокусироваться на этнической демографии, которая тоже является одной из географических дисциплин, неразрывно связанной с историей, культурной антропологией, демографией, политологией, социологией и другими науками. Думаю, мой интерес к этнической демографии непосредственно вытекает из интереса к истории нашей страны, особенно последних двух столетий. Ведь именно этнодемографические пертурбации, происходившие с середины XIX столетия и вплоть до настоящего времени, во многом определили облик современной Абхазии, а также поставили перед нашим обществом те задачи, без осмысления и поэтапного решения которых невозможно устойчивое функционирование Абхазии как государства. Таким образом, этническая демография для меня – не сухая абстракция из смеси таблиц, схем, карт и пространных рассуждений, а имеющее вполне отчётливое прикладное значение направление исследований.

Вышла Ваша монография "Этнодемографические процессы в Сухуме (конец XIX - начало XXI вв.)", расскажите о ней?

- Монография уже вышла, но пока ещё не доставлена в Сухум, так что я сам ещё не успел подержать её в руках. Изначально "Этнодемографические процессы в Сухуме (конец XIX - начало XXI вв.)" было моей плановой научной темой на 2015 год, закреплённой за мной в отделе этнологии АбИГИ, где я работаю в должности научного сотрудника. Уже впоследствии это исследование вылилось в монографию. Она состоит из двух глав, одна из которых посвящена этнодемографической истории столицы в обозначенный период, а другая – анализу данных социологического исследования, проведённого в 2015 году с целью изучения современной этнодемографической (в том числе этноязыковой) ситуации в городе и охватившего более 570 респондентов. В ней, в частности, рассматриваются этнические, языковые и общедемографические характеристики населения современного Сухума.

Наряду с тем, что Вы научный сотрудник, Вы ещё и преподаёте, а значит, общаетесь с молодёжью. Как выстраиваете взаимодействие с ними?

- Я преподаю на кафедре географии АГУ порядка 10 дисциплин по профилю экономической, социальной, политической и культурной географии уже четвёртый год. Что касается поставленного Вами вопроса, то я, пожалуй, никогда не задумывался над ним в подобном ключе. Возможно потому, что сам ещё не вполне свыкся с тем, что непрерывное течение времени всё дальше и дальше дистанцирует меня от тех, с кем требуется выстраивать взаимодействие в процессе преподавания. Думаю, если человек любит свою работу, серьёзных проблем во взаимодействии со студентами быть не должно. Конечно, каждому преподавателю, искренне преданному своей науке, хочется зажечь студентов интересом к ней, увидеть отдачу. Если это удаётся сделать, возникает чувство психологической удовлетворённости. Хотелось бы, чтоб оно возникало почаще.

А в Вашей работе преподавателя были моменты, когда было действительно тяжело? И что помогало себя держать в руках?

- Такие моменты нечасто, но всё же бывали. Держать себя в руках, не только применительно к данной конкретной ситуации, но и в целом, мне обычно помогает осознание того, что где и с кем бы ты не взаимодействовал, ты представляешь не только себя лично, но и своих родителей, свою семью, свою фамилию. А за пределами Абхазии – и свой народ. Эта мысль, как правило, помогает сдерживаться.

Расскажите о Вашей семье. Насколько я знаю, Ваши дедушки, как и многие соратники Нестора Лакоба, попали под маховик репрессий?

- Это действительно так. Когда моему прапрадеду Раджапу Багапш удалось после махаджирства вернуться на родину из Турции, он поселился в селе Джгерда. Здесь он женился на девушке из рода Амичба, и они воспитали семерых сыновей и одну дочь. Все сыновья Раджапа – Меджит, Саид, Кязым, Раштам, Естат, Платон и Нури – получили образование, что было редкостью для дореволюционной Абхазии. Впоследствии часть из них сумела получить высшее образование и занять видное место в политической жизни послереволюционной и раннесоветской Абхазии, что в период Большого террора послужило поводом для репрессий в их отношении. В 1937 году репрессированы были мой прадед Меджит (один из организаторов «десанта махаджиров» в 1918 году), у которого было шестеро детей, и его братья Кязым (в тот период работавший на руководящей должности в Аспиндзском районе Грузии) и Нури (прокурор Гудаутского района). Последнего обвиняли якобы в «руководстве контрреволюционной троцкистско-террористической организацией». Мой дед Григорий Меджитович Багапш, имевший к началу Великой Отечественной войны двух дочерей, также был осуждён и провёл 10 лет в сталинских лагерях, но вернулся домой в 1952 году. Через год родился мой отец – Валерий Григорьевич Багапш.

 А чем Вы занимаетесь в свободное время?

Самыми обыкновенными вещами. Люблю почитать, посмотреть телевизор, встретиться с близкими людьми.

Ваши пожелания нашим читателям...

- Поскольку на дворе январь, а значит – время посленовогоднее, желаю вашим читателям в нынешнем году воплощения в жизнь всех желаний!

 

Вика Думава. Живет в Сухуме. Мечтает издать книгу об интересных современниках.