Уважаемый Рауль Джумкович!
 
В последнее время ситуация вокруг церкви, судя по всему, вновь накаляется. Желание некоторых кругов применить силовое воздействие в отношении неугодных священников становится достоянием широкой общественности и тревожит ее. Такой подход крайне опасен: он может ввергнуть общество в неуправляемые процессы. Тем более в условиях, когда в стране нет хорошо продуманной антикризисной программы, по которой наши граждане могли бы осознанно ориентироваться в политической, в том числе и церковной, жизни. Именно это обстоятельство побудило нас обратиться к Вам с настоящим письмом.
 
Ситуация, сложившаяся в церковной сфере, является следствием:
 
— геополитических изменений, произошедших на рубеже веков;
 
— канонической неопределенности статуса действующих церковных организаций;
 
— отсутствия единства среди священников в подходе к канонической организации церковной жизни;
 
— неэффективности государственной политики, проводившейся властью в отношении церкви;
 
— действия определенных внешних сил, заинтересованных в сохранении сложившегося в церковной жизни Абхазии status quo.
 
Излишне говорить здесь о важности роли православной церкви в становлении современной Абхазии. Достаточно в этой связи отметить, что трудно сегодня развивать жизнеспособность общества без эффективно функционирующего церковного института. Он может и должен нести важную миссию в укреплении духовного суверенитета народа и выступать в качестве необходимого атрибута современной абхазской государственности.
 
Тем более важно это учитывать, поскольку Абхазия издревле являлась христианской страной, хотя не раз она оказывалась под экспансией других вероучений. Как известно, христианство в его православной версии проникло в Абхазию еще на заре нашего летоисчисления.
 
О росте влияния православия в Абхазии говорят письменные источники, в частности, упоминание Питиунтского епископа Стратофила среди участников I Вселенского Собора, проходившего в г. Никее в 325 г.
 
Следствием христианизации страны стало образование в VIII в. автокефальной церкви в Абхазии со своим католикосатом, являвшейся важным идеологическим институтом раннефеодальной абхазской государственности. На протяжении тысячелетия этот институт осуществлял свою духовную миссию.
 
Во второй половине Х1Х века церковь была преобразована в Абхазскую епархию, а после упразднения абхазского княжества в 1864 г. — переименована в Сухумскую епархию.
 
В 1917 г., когда распалась Российская империя, в Грузии началось движение за восстановление автокефальной грузинской православной церкви. Войти в нее предлагалось и Сухумской епархии, но абхазские священники отказались. В то время они сами организовали аналогичное движение за восстановление автокефальной абхазской церкви, которое было поддержано тогда Патриархом Московским и всея Руси Тихоном.
 
Однако после советизации абхазский церковный проект не был и не мог быть реализован. Более того, абхазская епархия была включена в состав Грузинской Православной Церкви (ГПЦ), которая была восстановлена распоряжением Сталина в 1943 г. В таком виде ГПЦ была признана Вселенской Патриархией в 1990 г., что не соответствовало ни историческим реалиям, ни каноническим нормам. Пастырское окормление православных верующих Абхазии в советское время осуществлялось ГПЦ не на канонической основе.
 
Правовое положение православной церкви и ее будущее остаются неопределенными. Правда, Конституция Республики Абхазия (РА) и Закон «О свободе совести и о религиозных объединениях в РА» четко определяют отношение государства к церкви, но канонический статус церкви остается неясным.
 
Следствием этого стало то, что сегодня в православном мире Абхазия de jure считается частью канонической территории ГПЦ, но de facto никакой связи между ГПЦ и церковными организациями Абхазии уже нет. Грузино-абхазская война (1992-1993г.) внесла свои коррективы во взаимоотношения между республиками и в конфессиональном плане. В этой войне ГПЦ, как известно, поддержала агрессора против своих единоверцев в Абхазии, разделив их по этническому признаку, что несовместимо с христианской верой вообще.
 
Православная паства Абхазии, как видно, оказалась в правовом вакууме. Окормлять ее не может никакая другая поместная церковь без согласия ГПЦ, которая, естественно, добивается восстановления утерянной ею позиции в Абхазии. Но возвращение в лоно ГПЦ для православных верующих Абхазии не приемлемо.
 
Ситуация осложняется еще и тем, что в Абхазии нет своего епископа, который мог бы организовать церковную службу на канонической основе. Рукоположить абхазского епископа в наших условиях может лишь Вселенская Патриархия.
 
Единственным выходом из сложившегося правового тупика могут быть действия, направленные на воссоздание независимой (автокефальной) и единой Абхазской Православной Церкви (АПЦ), какою она была на протяжении тысячелетия. В понимании необходимости восстановления АПЦ
 
наше общество едино, о чем свидетельствуют, в частности, более 70-ти тысяч подписей граждан республики, собранных в 2013 г.
 
Едины в этом вопросе и абхазские священники, но, к сожалению, лишь на словах. На деле же они расходятся. Одни из них во главе с архимандритом, доктором богословия о. Дорофеем провели (2011 г.) Церковно-Народное Собрание, на котором было принято решение о выходе из ГПЦ, учреждении независимой от ГПЦ церковной организации – Священной Митрополии Абхазии (СМА) и создании органа управления – Совета СМА, а также обращения к православным поместным церквям о признании СМА. Данное собрание и принятое на нем решение не противоречат требованиям, как церковного законодательства, так и светского государства, подтверждением чего является регистрация СМА в Министерстве юстиции РА.
 
Другая группа абхазских священников во главе с о. Виссарионом, заверяя общественность в независимости АПЦ от ГПЦ, как de facto, так и de jure, уповает на то, что вопрос о правовом статусе АПЦ будет решаться Патриархом Московским и всея Руси Кириллом. Но эти слова ничем не подкреплены.
 
Во-первых, в подтверждение выхода АПЦ из-под юрисдикции ГПЦ имеется лишь решение собрания группы священников, которое с точки зрения церковного законодательства не может считаться правомочным. Не поддается правовому объяснению и деятельность о. Виссариона как настоятеля АПЦ, являющегося клириком ГПЦ. Еще более странным выглядит ГПЦ: умалчивая о явно «раскольнической деятельности» рукоположенного ею священника, она «разрешает» ему разрушать ее собственное административно-территориальное устройство, что несовместимо с духом и буквой церковного законодательства. Приходится констатировать, что определенные внешние силы не без участия наших священников ведут какие-то политические игры вокруг абхазской церкви, чтобы предрешить ее историческую судьбу по своему усмотрению. В этих играх ситуация может быть подведена под установление двойной юрисдикции управления церковными общинами Абхазии, что означает сохранение их в лоне ГПЦ.
 
Во-вторых, утверждение об определении правового статуса АПЦ Московской Патриархией противоречит церковному законодательству. В Постановлении (пункт 2) Священного Синода Русской Православной Церкви (РПЦ) от 30 июля 2003г. записано: «В дополнение к ранее направлявшимся посланиям Патриарха Московского и всея Руси, вновь подтвердить, что Русская Православная Церковь рассматривает Абхазию как часть канонической территории Грузинской Православной Церкви».
 
В этой связи уместно отметить, что, высоко оценивая помощь РПЦ Абхазии, с просьбой оказать содействие в налаживании церковной жизни в послевоенной Абхазии в Московскую Патриархию обращались Президент РА В.Г.Ардзинба, представители абхазских священников и общественности.
 
Однако все эти обращения остались без ответа, что, впрочем, тоже является ответом. Очевидно, удовлетворение просьбы, выраженной в этих обращениях, могло бы серьезно осложнить взаимоотношение РПЦ и ГПЦ. Не может Патриарх Кирилл решить вопрос о правовом статусе православной церкви в Абхазии в противовес Постановлению Священного Синода РПЦ и в ущерб интересам возглавляемой им Патриархии. Он может поддерживать отношения с православной церковью в Абхазии лишь через ГПЦ.
 
Разногласие, наметившееся между священниками, стало серьезным барьером на пути канонического решения церковной проблемы. При этом священники СМА, действуя на канонической основе, показывают, как можно и нужно налаживать церковную жизнь в Абхазии. Между тем другая группа тратит свой потенциал, главным образом, на запрет священнодействия своих оппонентов, упразднение деятельности СМА и овладение церковным имуществом. В действиях этой группы нетрудно заметить, что она управляется внешними силами, которым не выгодно воссоздание единой и автокефальной Абхазской Православной Церкви (АПЦ). Ситуация, сложившаяся внутри абхазской церкви, несет в себе большой конфликтогенный потенциал, что может иметь весьма губительные для страны последствия.
 
Преодолеть разногласия в условиях отсутствия епископа можно, на наш взгляд, лишь путем диалога, через институт всеабхазского Церковно-Народного Собрания. Только оно правомочно принять решение, на базе которого можно осуществлять деятельность православной церкви и добиваться ее признания другими поместными церквями. Подготовить и провести собрание можно совместными усилиями светской власти, сообщества священников и представителей церковного народа.
 
При воссоздании единой и автокефальной АПЦ речь должна идти не столько о восстановлении с формальной точки зрения исторической справедливости, сколько о той роли, которую она может и должна играть в жизни современного абхазского общества. Продолжающаяся ныне внутрицерковная распря – это серьезная внутренняя угроза для безопасности нашей страны и национальной культуры, что остро осознается в обществе. Церковь у нас отделена от государства, но не от общества, и она не может и не должна быть вотчиной отдельных священников. Выполнение церковным институтом своей высокой миссии во многом зависит от нравственной чистоты, мудрости и мужества в первую очередь тех, кто искренне служит Богу, может устоять перед земными соблазнами и несет свой крест, как в божьем храме, так и в обществе.
 
Мы здесь старались изложить не только свое мнение; есть основание говорить, что оно является доминирующим в нашем обществе, о чем свидетельствуют, повторяем, результаты сбора подписей по церковному вопросу, проведенного в 2013 г.
 
Выражаем надежду, что Вы отнесетесь к нашему письму с пониманием и ответственностью.
 
1. Агрба Владимир – в. науч. сотр. АБГИ им. Д.И.Гулиа АНА, филолог;
2. Ачугба Темур – академик АНА, историк;
3. Бгажба Олег – академик АНА, историк;
4. Бигуаа Валерий – д-р ист. наук, проф. АГУ;
5. Гумба Циза – председатель «Национальные ресурсы»;
6. Гурджуа Валерий – депутат ВС-НС (Парламента) РА 1991-1996г.г., юрист;
7. Дамениа Олег – депутат ВС-НС (Парламента) РА 1991-1996г.г., к.ф.н., доц.;
8. Джинджолиа Климентий – депутат ВС-НС (Парламента) РА 1991-1996г.г.;
9. Инал-Ипа Арда – член Общественной палаты РА;
10. Кичба Гули – член Общественной палаты РА;
11. Лакоба Станислав – депутат ВС-НС (Парламента) РА 1991-1996г.г., историк, проф.;
12. Лолуа Рауль – общественный деятель;
13. Пилия Давид – депутат ВС-НС (Парламента) РА 1991-1996г.г., предприниматель;
14. Пилия Далила – ст. препод. кафедры политологии АГУ, доц.;
15. Сакания Сурам – директор НКГ РА, искусствовед;
16. Тхагушев Алхас – координатор Ассоциация «Инва-Содействие».
 
29 апреля 2016 г., г. Сухум