Лиана Кварчелия, сотрудник Центра Гуманитарных программ 

Президент ушел, а осадок остался. Так говорят даже те, кому Анкваб категорически не нравился.  
Почему многие люди, даже те, кто за него не голосовали, чувствуют себя оскорбленными? Потому что их мнения никто не спросил. Потому что им навязали решение - антиконституционное. Потому что угрожали силой. Возможно, многие люди, возмущенные переворотом, обрадовались бы, если бы Анкваб проиграл выборы. Но выборов не было. Случилась игра не по правилам.   

Все эти дни я и мои друзья встречались с разными людьми  - от оппозиции, от власти. Пытались найти законный выход из ситуации. Нас волновало то, что в нашей стране в одночасье рухнули важные институты, что мы вдруг оказались отброшенными далеко назад в своем политическом развитии, что под угрозой существование государства. Мы опасались, что будут столкновения.  

На третий день после захвата здания администрации и телевидения уже было ясно, что Александр Анкваб уйдет с президентского поста. Но почему оппозиция не захотела остаться в конституционном поле? Был шанс договориться об отставке Президента и передаче полномочий Премьеру - от шанса отказались. Почему в последние дни нельзя было договориться с Президентом о назначении досрочных выборов, не вынуждая его принять ультиматум немедленно? Я абсолютно уверена, что можно было найти правовой путь для досрочной смены власти. Почему так спешила оппозиция? Настолько боялись того, кого назвали «дезертиром»? Хотели унизить достоинство Анкваба ультиматумом?  

Мне хочется знать, отдают ли себе отчет ребята, которые заняли здание Администрации Президента и телевидения, что они оказались там не потому, что их испугались, а потому, что Президентом не был отдан приказ силовикам оказать сопротивление? Важно, чтобы «победители» это понимали. Потому что иначе будет эйфория от осознания собственной «силы» и соблазн применять ее вновь и вновь. Ребята, изучайте историю. Вы называете друг друга «героями». Это не смешно, это печально.  

Много чего произошло в эти дни. На улицах были люди, которые мирно протестовали против несправедливости - их претензии я разделяю. Были молодые люди, искренне верившие, в то, что выступают за правое дело. Еще были те, кто ворвался силой в административные здания. Были те, кто умело управлял этими людьми. Были силовики, которые переговорами сдерживали еще большую эскалацию. А еще были люди, ослепленные ненавистью и жаждой мести.  Были многочисленные встречи с посредниками - плоды этих договоренностей нам предстоит пожинать всем народом. Был народ, который видит гораздо дальше, чем его политическая элита, и который сейчас пребывает в растерянности от непростительной близорукости политиков. 

Вчера утром я говорила с одним оппозиционером, взывая к его государственному мышлению. Просила подумать о том, как важно для нашего государства не переступить черту, очерченную Конституцией. Ведь оппозиция могла добиться своего, оставаясь в правовом поле. Не захотели, спешили. Я наивно просила: дайте шанс людям, проголосовать за вас как за людей, уважающих  Конституцию! Я вспомнила  2003 г., когда мы так же уговаривали амцахаровцев не требовать досрочной отставки Владислава Ардзинба. Тогда удалось дойти до выборов.  

Не знаю, кто выиграет предстоящие выборы, но знаю, что наше государство многое проиграло. Анкваб в одном своем выступлении как-то сказал: «мои оппоненты, чтобы уничтожить меня, готовы уничтожить государство». Не думала, что его слова станут настолько пророческими.  

Впереди много трудностей. Мы создали опасные прецеденты. Мы идем по очень тонкому льду.   
Нам придется долго восстанавливать разрушенное. Один мой хороший друг вчера заметил: Не дай бог, чтобы будущим поколениям пришлось говорить «А зато у нас целых 20 лет было собственное  государство».